Новый Художественный театр представил новую работу режиссера Евгения Гельфонда— спектакль «Золотая карета». Мы уже как-то отвыкли от больших форм: сейчас все больше сокращают, ужимают действие, сводя постановку к какой-то одной мысли. Но не таков Евгений Михайлович: его «Золотая карета» – неспешный и подробный рассказ о судьбах разных людей, объединенных местом действия: небольшой городок, разрушенный войной, и у каждого персонажа с этим городом связана часть жизни.
Сюжетные линии переплетаются, связываясь, будто бы, в неразрывный узел. Казалось, что вот они—главные: молодые влюбленные Марька (Т. Безруквая) и Тимоша (А. Коробейников), но животворящий квартет мастеров (А.Майер, К.Бойко, Н.Шолохова, Т.Кельман), – брызжущий жизненными соками, чудесный, яркий – всё меняет местами. Казалось, что Палисаныч (А.Майер)— просто добродушный мужик, но живущие в нём природные мудрость и юмор влюбляют в него зрителя накрепко. Только он может так утешить рыдающую жену, которая хочет «впечатлиться»: «Ну что тебе принести из музея? Может, гири чугунные? Будешь ими капустку придавливать. Или змею заспиртованную?». Он твёрд и не продажен, и не «блажит» по поводу своего слепого сына—танкиста Тимоши.
Режиссёр бережно обращается с текстом Л.Леонова, сохраняя первозданность, терпкость, образность языка писателя. В текст Леонова погружаешься полностью: наслаждаешься, упиваешься чудным словом, превосходными диалогами и монологами героев. Каждую фразу, произнесённую со сцены, так и хочется записать и запомнить: «Из ейных уст как-то слаще слышать», или вот эта: «Войну топчут», про солдат.
Неспешное действие спектакля вдруг взрывается всполохом, яркой кульминацией. Это появляется на сцене Дарья (Татьяна Кельман): напевная интонация, слова и фразы местного говора в речи актрисы, плавные жесты. А каков облик! Душегрея, нарядные сапожки, светлорусая коса, обвивающая голову, цветастый полушалок на плечах. Дуэт с Александром Майером, играющим Дашенькиного мужа—Павла Александровича (Палисаныча),как обращаются к нему местные жители,—ярок ,выразителен, интересен. От их игры не оторвать ни глаз, ни ушей. Сплошное удовольствие. Такой же взрыв эмоций вызывает появление мадам Турковской (Ксения Бойко): нелепая в своей экстравагантности, курящая сигарету в мундштуке, то в папильотках и халате, то в плюшевой жакетке и чалме. Умничанье, умение нападать, перебивать, не давая сказать слово собеседнику: актриса играет мощно, ярко, блистательно. В противовес ей —Наталья Шолохова — председатель горсовета Мария Щелканова— советская чиновница в строгом сером костюме и сапогах (трудно было с обувью после войны), но с большим сердцем и душой, которую в городе почитают чуть ли не святой. Анатолий Коробейников в роли слепого танкиста, и Алексей Пименов — контуженный подполковник Берёзкин, прямолинейный и вечно кричащий. Отец и сын Кареевы (Д. Николенко и К. Лопатин), Марька (Т. Безрукавая), старый фокусник-еврей (А. Зайков)— все они соткали яркую палитру образов, объединенных и переплетенных режиссёром в единую партитуру чувств, действий, порывов.
Все действие спектакля пронизывает звук, напоминающий звук вибрирующей пилы, который как будто бы воспроизводит заезжий факир, вызывая на сцену призрачные образы, которые потом оживают.
И звук этот, наполненный неизбывной напряженностью, словно готовая лопнуть от натяжения струна перемежается с темой 40—й симфонии Моцарта, неумело играющейся на аккордеоне слепым танкистом Тимошей.
И всё-таки, среди страшной послевоенной нищеты и разрухи, которые режиссёр и художник спектакля не скрывают вовсе, но и не педалируют на этом, герои спектакля ждут своего счастья, своей золотой кареты. И даже старый фокусник участвует в этом ожидании, протягивая Марьке кубик с цифрой «61», год, когда та дождется своей золотой кареты. Ведь однажды его пророчество уже сбылось в виде розы, подаренной девушке Тимошей посреди зимы…
